-
![LANG-CODE-KEY]()
LANG_NAME_KEY
-
Войти или создать аккаунт
— Лично я всегда считала устаревшие самолетики, смело вылетающие на бой с современными машинами, ужасно трогательными! — заявила фройляйн Шнапс.
Штаб-сержант Билл Хопкинс переглянулся с Горынычем и еле заметно пожал плечами.
Фройляйн заметила этот жест и слегка покраснела.
— Ну а что? — упрямо повторила она. — В этом есть что-то героическое и романтическое.
— Очень романтическое, — поддакнул Хопкинс. — Но едва ли героическое. В том смысле, что важно все-таки победить в бою, а не просто погибнуть без всякого толку. Обидно пропасть просто оттого, что у противника самолет был лучше.
Брунгильда задумалась и наконец честно призналась:
— Мне трудно судить по личному опыту. Я сама... — Она покраснела еще сильнее. — Я сама летаю еще так слабо, что не могу понять, почему проигрываю: из-за самолета или просто потому, что недостаточно... э... искусна.
— Рано или поздно вы научитесь сваливать свои неудачи исключительно на недостаточно сильные машины, фройляйн, — прогудел дракон, — и тогда...
— На что ты намекаешь, Горыныч? — перебил Хопкинс.
— На то, как тебя прелестно сбил капитан Хирата, когда ты был на Р-26, — напомнил Горыныч.
— Ага, а японец — на «Зеро»! — с обидой произнес Хопкинс. — Силы неравные.
Змей Горыныч повернулся к фройляйн Шнапс:
— Вот об этом я и толкую.
— Р-26 действительно устарел уже к сороковому году, — сказала Брунгильда. — Если я не ошибаюсь, это было детище фирмы «Боинг», которая выпустила его аж в тридцать втором.
— Кстати, неплохой способ пережить Великую Депрессию, — добавил Билл Хопкинс. — «Боинг» поначалу делал маленькие одноместные истребители — бипланы. Самый удачный среди них — Р-12.
— Так ведь это именно он, а не Р-26, помог фирме выстоять, когда все биржевые маклеры попрыгали из окон Нью-Йоркской биржи, — заметила фройляйн Шнапс. — Р-12 начали делать в 1928 году, и заказов на него поступило достаточно, чтобы продержаться.
Дракон ухмыльнулся:
— С одной стороны, да, а с другой — если бы «Боинг» задержался на производстве Р-12, то в конце концов тоже выпрыгнул бы из окна. До фирмы вовремя дошел очевидный факт: время бипланов проходит. И они сделали истребитель-моноплан. В мае того же 1928 года авиационный корпус армии Соединенных Штатов выпустил спецификации, и аккурат согласно этим спецификациям «Боинг» и спроектировал свой новый самолетик.
— Но?.. — добавила Брунгильда и выжидающе замолчала.
— Что — «но»? — переспросил дракон.
— Но в 1928 году никакого моноплана-истребителя «Боинг» так и не выпустил, — пояснила Брунгильда. — Они продолжали делать Р-12.
— Весьма меткое замечание, фройляйн, — ответил Горыныч. — У фирмы возникли производственные проблемы, то-сё, в общем, новый самолет полетел только в сентябре 1930 года. Тут же выяснилось, что управляемость у новой машины плохая, обзор у летчика и того хуже — ну и все такое. Воякам не понравилось. «Боинг» начал переделывать, лихорадочно подсовывать армии новые варианты, но все это было отвергнуто еще на стадии проектирования.
— И тут мы приближаемся к теме Великой Депрессии, — напомнил Хопкинс.
— Трудное было время, — Горыныч выдохнул огонь и помолчал. — И руководители «Боинга» прекрасно понимали: заказ получит только один производитель самолетов. И хорошо бы, думали на «Боинге», это были мы. Но что для этого сделать?
Горыныч обвел хитрым взглядом своих собеседников, как будто они были учениками, которым предстояло ответить на коварный вопрос педагога.
Билл Хопкинс поддержал эту игру:
— Как — что? Конечно, опередить конкурентов! В 1931 году «Боинг» начал переговоры с Авиационным корпусом о замене Р-12 и на собственные средства быстренько начал разрабатывать проект нового истребителя. 5 декабря того же года командование подписало с фирмой соглашение: военные обещали провести испытания нового истребителя ХР-936. Вроде как «вы сделайте, а мы посмотрим».
— А что такое ХР-936? — спросила Брунгильда. — Я все время путаюсь в названиях. В том смысле, что самолеты же переименовывали, и иногда я не очень-то понимаю, мы об одном и том же самолете говорим или о разных.
— Об одном и том же, — успокоил ее Горыныч. — На разных этапах он носил разные наименования. У армейской авиации США не было денег. При том, что самолеты ей были, естественно, нужны. Поэтому она не финансировала постройку новых машин, а предоставляла фирмам-изготовителям моторы, приборы, всякое оборудование — и проводила испытания. Соответственно, номера таким самолетам присваивался Армейский испытательный центр в Райт Филд. Эти номера легко отследить — они все начинаются с 900.
— Так называемая «девятисотая серия»? — вмешался штаб-сержант Хопкинс. — Такие номера получали все самолеты, которые там испытывались, не обязательно истребители. С 1930 по 1934 год. Все они начинались с девятисот. Но только на время испытаний, а вот если самолет закупался и шел в дело, то номер менялся.
— Более-менее понятно, — кивнула Брунгильда.
— ХР-936 строили так быстро, как только могли, — продолжал Горыныч. — В январе тридцать второго уже приступили.
— Поспешишь — людей насмешишь, как говорит Вася, — вставил Хопкинс.
— Вопрос в том, как поспешать, глупо или с умом, — возразил Горыныч. — На «Боинге» сделали вот что: перенесли рабочие места конструкторов прямо в сборочный цех. Чертеж прямо с доски шел в производство. Исправления вносились тут же, на месте. Такими темпами первый самолет сделали за месяц.
— Ничего себе! — вздохнула Брунгильда.
— 10 марта 1932 года он уже поднялся в воздух, — продолжал дракон. — Это был цельнометаллический расчалочный моноплан с неубирающимися шасси. Кое-какие идеи позаимствовали у скоростного почтового самолета «Мономэйл» тридцатого года постройки, только у того шасси убирались. Крыло с относительно тонким профилем — собственная разработка фирмы «Боинг». Верхние расчалки шли к фюзеляжу, нижние — к шасси.
— А мотор, кажется, был другой, не тот, что теперь? — перебил Хопкинс, большой любитель покопаться в моторах.
— Что значит — «теперь»? — Горыныч шкрябнул когтем. — Ты имеешь в виду последнюю версию Р-26? Да, моторчик другой. Первый летал с Пратт-Уитни «Уосп» мощностью в 525 лошадиных сил. Потом взяли более сильный.
— Был только один опытный самолет? — спросила Брунгильда.
— Всего — три, все три принадлежали фирме, но летали на них армейские летчики, — сообщил Горыныч. — И тогда, в тридцать втором, машина им понравилась. Так что в январе тридцать третьего армия заказала «Боингу» первую партию из 111 истребителей. Вот тогда самолет и получил свое название Р-26. В армии его называли «Пишутер» — «Ружьецо».
— А что, душевно, — заметила Брунгильда.
— Хотя недостатки у «Ружьеца» все равно имелись, — вздохнул Горыныч. — Не бывает идеальных самолетов. Идеальны только драконы.
— Как это верно, Горыныч! — поддакнул штаб-сержант и тихонько рассмеялся.
— Ладно тебе трунить над стариком, — продолжал Горыныч. — Можешь посмеяться над самолетом, если у тебя веселое настроение. 24 ноября 1933 года первый Р-26 покинул сборочный цех. В декабре его передали истребительной группе, которая базировалась в Луизиане. Самолетик был вооружен двумя синхронными пулеметами «Браунинг» и мог нести две фугасные бомбы по 45 килограммов. Недостатки по-настоящему начали выявляться только сейчас. Дело в том, что Р-26 плохо садился: малая колея шасси и высокая посадочная скорость в 132 километра в час равняется склонности к капотированию. И 22 февраля 1934 года произошла первая трагедия: лейтенант Фредерик Патрик погиб при посадке. Самолет перевернулся. Причем самолет почти не пострадал, а вот летчик сломал себе шею.
— Ужас, — сказала Брунгильда и посмотрела на штаб-сержанта.
— Самолет сразу начали дорабатывать, — сказал дракон. — Изменили конструкцию заголовника: высота увеличилась на двадцать сантиметров, а усиленная конструкция теперь выдерживала при ударе нагрузку свыше двенадцати тонн. Закрылки позволили снизить посадочную скорость до 112 километров в час. Правда, оставался еще один неприятный недостаток: плохой обзор вперед при рулежке и взлете.
— Как это? — не поняла Брунгильда. — Ведь самолет...
— В полете все было прекрасно, сиденье летчика располагалось высоко и можно было видеть далеко, исключая направления прямо назад, — объяснил Горыныч. — На земле же задранный нос с кольцом Тауненда... Мы обсуждали это? — задал он вопрос и тут же сам на него ответил: — Головки цилиндров закрыли кольцом Тауненда для того, чтобы улучшить аэродинамику самолета. Ну и улучшили... Зато на земле летчик впереди себя вообще ничего не видел. Выруливал на старт по кривой какой-то в форме буквы S.
— Получается, сложная машина? — прищурился Хопкинс.
— По сравнению с Р-12 — очень хорошая и для своего времени новая, — ответствовал Горыныч. — Всего их выпустили 139. Летчикам нравилась скороподъемность «Пишутера», отличная маневренность. Ну да, сложный при посадке. Но вообще именно на Р-26 летали многие из тех, кто потом занимал высокие посты в ВВС США. В том числе и Генри Арнольд — будущий главнокомандующий ВВС. Вот так.
— А в войне он участвовал? — спросила Брунгильда.
— Пришлось, — сказал штаб-сержант. — Хотя его быстренько вытеснили Северский Р-35 и Кертисс Р-36. «Пишутеры» базировались на Филиппинах и на Гавайях. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. К началу войны их в строю оставалось немного. Но погеройствовать успели. 12 декабря 1941 года шестерка «Пишутеров» под командованием капитана Вилламора сражалась с группой из 54 японских самолетов. Это случилось на Филиппинах, над Манилой. «Пишутеры» сбили несколько «японцев» и сами потеряли трех. Когда стало понятно, что удержать Филиппины не получится, оставшиеся Р-26 были уничтожены самими пилотами.
— Грустно, — вздохнула Брунгильда. — Тем более что на Гавайях случилось то же самое.
— На Гавайях их уже почти не оставалось, если вас это утешит, фройляйн, — отозвался Билл Хопкнис. — При атаке японцев на Оаху шесть самолетов сгорели... Зато жизнеутверждающе звучит история Р-26 в Латинской Америке. «Пишутеры» очень понравились летчикам Гватемалы — их, в смысле, «Пишутеры», перебросили туда из частей ВВС США, базировавшихся в зоне Панамского канала. Гватемальцы очень-очень хотели еще Р-26. Конгресс США запрещал поставлять истребители в страны Латинской Америки — за исключением Мексики и Бразилии. Но любой закон можно обойти. И самолетикам присвоили обозначение РТ-26 — то есть фактически они были признаны учебными. 4 мая 1943 года последний учебный «Пишутер» был передан Гватемале. И в этой стране Р-26 служили до 1957 года.
— Кстати, «Боинг» поставлял Р-26 еще в Китай, — вспомнил штаб-сержант. — В декабре 1935 года двенадцать машин отправились на Восток. Китайцы сформировали из них истребительную эскадрилью, которая осуществляла воздушное прикрытие Нанкина. Есть, кстати, сведения — не знаю, насколько точные, — что летали на этих Р-26 американские добровольцы китайского происхождения.
— Что-то это мне напоминает, — вставил Горыныч.
— Да все так делали! — отмахнулась Брунгильда. — Расскажите лучше, как Р-26 вели себя в Китае?
— Геройски, — сказал Хопкинс. — 15 августа 1937 года японцы предприняли первый воздушный налет на Нанкин. Пытались уничтожить китайские самолеты. Но китайцы успели перебазировать технику в другое место, так что бомбы разнесли пустые ангары и испакостили аэродром. Зато на обратном пути японцев перехватили китайские истребители — целые и невредимые. Японцам это очень не понравилось, и на следующий день они нанесли ответный визит, однако китайцы были готовы и встретили «гостей» в воздухе. Такие схватки продолжались весь август. 25 августа «Пишутеры» использовали в качестве истребителей сопровождения, и вот это оказалось ошибкой: пилоты неплохо сбивали вражеские бомбардировщики, зато собственные защитить не сумели... «Боинги» до сих пор почти не страдали в бою — зато они ломались, а запчастей не было... Затем им пришлось драться с новыми японскими истребителями, и в конце сентября авиагруппа просто перестала существовать...
— Кстати, был еще один Р-26, сражавшийся за границей, — прибавил Билл Хопкинс.— В Испании. 21 октября 1938 года сбит в бою с франкистами.
— А как он попал в Испанию? — заинтересовалась Брунгильда.
— В апреле 1935 года летчик Лес Тауэр демонстрировал Р-26 на одном из аэродромов в окрестностях Мадрида, — объяснил штаб-сержант. — Республиканское правительство купило невооруженный прототип и стало думать — не сделать ли заказ на партию таких истребителей.
— Не купило, а конфисковало, — поправил Змей Горыныч.
— Сие науке в точности не известно, — возразил Билл Хопкинс.
— Итак, — подытожила Брунгильда, — как же относиться к Р-26? С одной стороны... С другой стороны...
— Да так и относиться, — сказал Горыныч. — Неоднозначно. В любом случае, это был первый цельнометаллический истребитель-моноплан, принятый на вооружение авиации США. И свою задачу он выполнял, как умел.
— Кто умел — самолет или летчики? — коварно улыбнулся штаб-сержант.
— Этот вопрос никогда не будет решен однозначно, — откликнулся Змей Горыныч.
© А. Мартьянов. 29.01.2013.
Обсудить сказку можно здесь.
