-
![LANG-CODE-KEY]()
LANG_NAME_KEY
-
Войти или создать аккаунт
— Вам придется полетать на фиатовском бомбардировщике B.R.20, — сообщил майор Штюльпнагель. — И мне не интересно, нравится он вам или нет, штаб-сержант.
Билл Хопкинс смотрел на «Карлсона» с кислым видом.
— Но почему, осмелюсь поинтересоваться, господин майор?
— Считайте это... как там выражается ваш друг младший лейтенант Василий?.. Считайте это ответственным поручением, — величаво бросил Штюльпнагель. — Я понимаю и где-то даже одобряю ваше стремление летать на самолетах новейшей конструкции, быстрых, смертоносных и самоубийственных. Но мы не можем забывать о тридцатых.
— Еще бы, — тихонько пробурчал себе под нос Хопкинс, — ведь кое-кто в тридцатых так и застрял.
— Вы что-то сказали, штаб-сержант? — осведомился «Карлсон».
— Совершенно ничего, — заверил его Билл Хопкинс.
Майор Штюльпнагель кивнул и пошел прочь. Уже издалека донесся его трубный глас, распекающий кого-то из новичков.
Хопкинс почесал в затылке. Перспектива летать на не слишком удачном фиатовском бомбардировщике его совершенно не вдохновляла.
— Что, молодец, буйну голову повесил? — Дракон подобрался незаметно.
— Тебе, Горыныч, не нужно выбирать самолеты, — посетовал Билл Хопкинс. — Паришь себе в небесах вольной птицей, а ковыряться можешь в любом моторе. Кто возразит дракону?
— И в самом деле — кто? — самодовольно подтвердил Змей Горыныч. — Но ты не ответил на мой вопрос: какая беда постигла тебя, удалец?
— Что скажешь о B.R.20? — вопросом на вопрос ответил Хопкинс.
— Ну, так себе, — отозвался Горыныч. — Итальянцы называли его «Чиконья» — «аист». Чуть более оригинально, чем «Фалко» — «Сокол». Поэтический народ!
— Мне не до шуток, — вздохнул Билл. — Предстоит на нем летать. Личное указание Штюльпнагеля.
— Ну, полетай, полетай, — сказал Горыныч. — Дело хорошее. Видишь ли, Билл, дружище, гражданская война в Испании научила весь цивилизованный мир, что стратегические бомбардировки — это очень эффективно. Бесчеловечно — да, но чертовски эффективно. Поэтому фирма «Фиат» очень быстро, уже в тридцать шестом, начала работу над средним бомбардировщиком с высокой скоростью и прочной конструкцией. Таковы, во всяком случае, были их намерения.
— И получилось? — осведомился Билл Хопкинс.
— Не слышу в твоем тоне энтузиазма, — укорил его дракон. — В какой-то мере получилось... Главный фиатовский конструктор по имени Челестино Розателли создал свою «Чиконью» в рекордные сроки. Кстати, B.R. в названии самолета как раз и означает «Bombardamento Rosatelli» — «бомбардировщик Розателли». У этого самолета имелась основа: по большому счету, Розателли переделал свой же транспортный самолет, выпущенный фирмой в прошлом году. И уже в феврале тридцать шестого прототип поднялся в воздух. Затем его перегнали в испытательный центр в Гвидонии, а в сентябре того же года начали серийное производство.
— Быстро, — вставил Хопкинс. — Это-то и настораживает.
— У «Фиата» была тайная цель — заменить своими бомбардировщиками знаменитые «Савойи» S.M.79.
— Но это же совершенно разные машины! — воскликнул Хопкинс. — S.M.79 — трехмоторный, неубиваемый монстр, способный уйти на одном моторе, даже если его искусали со всех сторон и вывели из строя на девяносто процентов. А «Чиконья» — двухмоторный...
— И тоже достаточно неубиваемый, — подхватил дракон. — Ты хорошенько его рассмотрел? Низкоплан металлической конструкции, немного полотняной обшивки... На первых сериях дюралевое покрытие занимало около пятидесяти квадратных метров, а почти четырнадцать было полотняным. Потом дюрали добавили, стало свыше семидесяти квадратных метров. Но от полотна до конца не отказались. Вообще Розателли не строил иллюзий касательно возможностей итальянской промышленности, поэтому его самолет технологически довольно консервативен. Сложных штампованных и литых узлов нет, нет и несущей металлической обшивки. — Дракон шевельнул крыльями, подняв ветер. — Фюзеляж имел каркас, сваренный из стальных труб. Внешне машина угловатая и даже немного похожая на французские, то есть, назовем вещи своими именами, отчасти уродливая.
— О чем я и говорю, — горестно вздохнул Билл Хопкинс.
— Да ладно тебе! — перебил дракон. — Это же итальянская машина. У них за каждым бомбардировщиком стоял, во-первых, коммерческий пассажирский самолет, а во-вторых, — гоночный, приспособленный для рекордов. Как они сочетали все три идеи — я не очень понимаю. Но им это удавалось.
— Поэтому и машины у них были не очень, — сказал Билл Хопкинс.
— Ты чертовски несправедлив, интересные машины! — горячо возразил дракон и даже выдохнул немного пламени — для убедительности. — В них можно было много чего понапихать: пассажиров, бомбы, дополнительные бензобаки.
— И пулеметы, — криво улыбнулся Билл Хопкинс.
— Без пулеметов никуда, — подтвердил дракон. — Две задние пулеметные точки, обе убираемые. Имелся носовой пулеметик калибром 7,69 миллиметров. И наконец четвертый — в нижней люковой установке, которую именовали «челюсть»: в боевом положении «челюсть» опускалась на шарнирах и открывала пулемет.
— А бомбы? — поинтересовался Билл Хопкинс.
— Вижу, постепенно самолет становится тебе не безразличен, — ухмыльнулся дракон. — Тысяча шестьсот килограммов бомб в разных комбинациях. Подвешивались горизонтально и сбрасывались с помощью пневмомеханизма. Имелись бомбоприцел, довольно примитивный, передатчик, приемник и радиокомпас с указателем курса. Экипаж — пять человек: пилот, бомбардир, штурман-бортрадист-второй пилот, два стрелка. Бомбардир сидел впереди и вел огонь из переднего пулемета, ну и сбрасывал бомбы.
— Двигатель, конечно, «Фиат», — Хопкинс заговорил о том, что было ему ближе всего.
— Ну а ты как думал? «Мерседес-бенц», что ли? Конечно, «Фиат», — дракон коротко засмеялся. — Восемнадцатицилиндровые радиальные Fiat A.80 воздушного охлаждения — тысяча лошадиных сил. В июне тридцать седьмого один самолет «Чиконья» был нарочно доставлен в Бенгази, а еще две — в Кастельбенито в Триполи. Чтобы посмотреть, как этот самолет покажет себя в тропических условиях.
— Ну и как? — спросил Хопкинс. — Почему-то у меня плохие предчувствия.
— И правильно, что плохие, — кивнул Горыныч. — Радиальные двигатели начали отказывать. Жара, пыль. Их пытались доработать для эксплуатации в условиях пустыни, но ничего не получилось.
— И что? — насторожился Хопкинс.
— Не переживай, — сказал Горыныч. — Тебе же не придется летать в пустыне! Самолет быстрый для своего времени — до четырехсот километров в час. Кстати, парочка B.R.20 была специально подготовлена для спортивных состязаний в августе тридцать седьмого. Вместе с «Савойями» их выставили на знаменитую гонку Истр — Дамаск — Париж. Без вооружения, что облегчило самолеты и позволило взять больше топлива. Кстати, переделали нос — чтобы обеспечить лучшую аэродинамику. Первый экипаж гонщиков — подполковник Роланди, подполковник Бонини и ассистент Росси; второй экипаж — подполковник Гаэта, подполковник Квеста, лейтенант Цоппи и сержант Бордони. В первом экипаже трое, во втором четверо — не знаю, почему.
— Интересно, что несмотря на мирную цель — участие в гонках — самолеты оставались военными, — заметил Билл Хопкинс.
— Можешь считать это еще одной приметой «универсальности» итальянцев, — отозвался Горыныч. — Кстати, на гонке они себя не проявили: в Дамаск прибыли шестым и седьмым номерами, после чего их моторы вышли из строя. В Париж «Чиконьи» уже не полетели... Имелся еще один сугубо мирный вариант самолета — B.R.20L. Его выпустили в тридцать девятом в единственном экземпляре. У него даже было личное имя — «Санто Франческо». В марте того же года он совершил беспосадочный перелет из Гвидонии в Аддис-Абебу. Это четыре с половиной тысячи километров. Доставил матрицы двух ежедневных газет.
— И долго летел?
— Одиннадцать с половиной часов. Но, в общем, это так — штрих к портрету самолета, — добавил дракон, — потому что «Санто Франческо» был единственным в своем роде. В Испании с лета тридцать седьмого летали шесть B.R.20, так сказать, обычного типа. По-настоящему они начали боевую работу с двадцать шестого ноября — летали с аэродрома Тудела бомбить республиканские цели. Причем летали они обычно без истребительного эскорта. На высоте четыре тысячи метров советские И-15 угрозы для них не представляли. В апреле тридцать восьмого эти же самолеты действовали на фронте в районе Эбро. В июле их впервые использовали для фоторазведки.
— Удачно? — спросил Хопкинс.
— Да, — кивнул дракон. — Снимки оказались четкими. В общем, самолет показал себя и скоростным, и прочным. Во время базирования на аэродроме Тудела потеряли только одну машину, и ту во время аварии на взлете. В июле тридцать восьмого прибыло еще семь B.R.20. Итальянцы свой самолет любили. Хотя на вибрацию экипажи жаловались — она здорово выматывала на дальних полетах. При полной боевой нагрузке самолет разбегался долго, высоту набирал медленно. Рыскал на взлете и посадке. Но вообще B.R.20 им нравился: позволял точно бомбить благодаря горизонтальной подвеске бомб, был устойчив... А вот кто действительно невзлюбил B.R.20, так это японцы.
— Японцы-то каким боком? — изумился Билл Хопкинс.
— Таким, что Япония заинтересовалась этим самолетом, и не только после Испании, но и раньше — в связи с авиационными гонками. Им требовался бомбардировщик с большой дальностью полета, поскольку они воевали с Китаем, а Китай — большая страна. В конце концов, японцы подписали с «Фиатом» договор на поставку семидесяти пяти B.R.20 — с моторами и запасными частями. Сумма была астрономическая — 182 миллиона лир.
— Страшно подумать, сколько это в иенах, — вставил Билл.
— Учитывая, что расплачиваться японцы предложили поставками маньчжурской сои... — Дракон хмыкнул. — В начале тридцать восьмого года первые «японские» B.R.20 прибыли в Китай. Их везли в разобранном виде морем, доставили в Маньчжурию и собрали на аэродроме Чушудзу в присутствии итальянских специалистов. Итальянцы же переучивали японские экипажи. В Японии самолет назвали «Тип I» («I» означало «Италия»). Однако японские экипажи сразу не полюбили итальянскую машину: считали ее слабо вооруженной и легко уязвимой.
— Вот это да! — удивился Билл Хопкинс.
— Полотняная обтяжка делала машину пожароопасной, — повторил дракон. — Японская пресса вообще писала, что итальянцы поставили «тряпичные самолеты». Что было неправдой. В сентябре тридцать девятого «Тип I» был снят с вооружения.
— Думаю, тут какая-то личная несовместимость машин и экипажей, — сказал Билл Хопкинс.
— А итальянцы вообще обожали свои машины, — добавил Горыныч. — Ставили гоночные рекорды на тяжелых бомбардировщиках, ухитрялись крутить на них «мертвые петли», летали на сумасшедшие задания... К началу Второй мировой войны этот самолет все еще был на вооружении у Regia Aeronautica — и, кстати, вовсе не считался устаревшим. Он участвовал в операции против Франции — 13 июня 1940 года, например, девятнадцать этих самолетов бомбили базы в Файенсе и Эйре. В октябре того же года восемьдесят B.R.20 отправились в Бельгию, чтобы вместе с самолетами Люфтваффе действовать против Англии.
— Ой, что-то мне боязно за итальянцев, — вставил Билл Хопкинс не без иронии.
— Правильно боязно, — согласился дракон. — С навигацией у итальянских пилотов дела обстояли не очень. Это были не те высококлассные летчики, которые участвовали в гонках и дальних перелетах, а совершенно обычные ragazzi.
— Твой итальянский язык, Горыныч, меня пугает и ввергает в штопор, — заметил штаб-сержант.
— «Парни», — перевел дракон. — Во время перелета в Бельгию было потеряно несколько B.R.20, а потом стало очевидно, что и для слепых полетов эти самолеты оборудованы плохо. При первом же ночном рейде шестнадцати B.R.20 на Гарвич — это был конец сорокового года, — один итальянский самолет разбился сразу после взлета, два заблудились при возвращении. Одиннадцатого ноября над тем же Гарвичем B.R.20 встретились с «Харрикейнами», и добром это не закончилось: пять из десяти B.R.20 были сбиты.
— Звучит неутешительно, — сказал Билл Хопкинс.
— Поэтому B.R.20 отправили в Грецию — где им пришлось иметь дело с «Гладиаторами» и «Харрикейнами». «Гладиатор» был более-менее равным противником, а вот «Харрикейн» уже превосходил B.R.20... Кроме того, мы могли бы наблюдать «Чиконьи» на Мальте и в Сахаре, обычно вместе с самолетами Люфтваффе... — Дракон вдруг засмеялся: — Да, и несколько этих самолетов, можешь себе представить, оказались в России в августе сорок второго: в основном для разведки. В России по обыкновению стояла плохая погода, самолетам приходилось взлетать с замерзшими шасси и оружием. В общем, в основном этим B.R.20 пришлось участвовать в отступлении Итальянского экспедиционного корпуса...
— Звучит бесславно, — вставил Билл Хопкинс.
— К середине войны B.R.20 использовались преимущественно для разведки и патруля, — сказал дракон. — Ну и для обучения. В общем и целом самолет дотянул до конца войны. Всего их было выпущено пятьсот восемьдесят экземпляров. И все погибли: в музеях ни одного не сохранилось.
— Горыныч, я впечатлен твоим рассказом, — признался Билл Хопкинс, — но все равно не очень понимаю, как мне летать на такой машине.
— Ты должен проникнуться духом итальянского самолета, — проникновенно произнес Горыныч. — Почувствовать то, что было дано итальянским пилотам, и то, чего оказались лишены японцы. «Чиконья» — это особенный стиль, если угодно.
— Вот пусть бы Карлсон на нем и порхал, — буркнул штаб-сержант.
— По-прежнему не наблюдаю энтузиазма, — сказал Горыныч. — Да ладно тебе, Хопкинс! Давай, бери B.R.20 и взлетай! А я прикрою.
© А. Мартьянов. 01.07. 2013.
Обсудить сказку можно здесь.
