-
![LANG-CODE-KEY]()
LANG_NAME_KEY
-
Войти или создать аккаунт
13 ноября 1941 года, полдень, борт авианосца «Акаги», район Кагосимы, Япония
Адмирал Нагумо со своим штабом поднялся на борт. Его встречали командир корабля и летные офицеры, прибывшие немногим ранее, — подполковник Мурата, полковник Фучида и подполковник Масуда.
Фучида командовал авиацией, базирующейся на флагмане «Акаги».
Операция, еще несколько месяцев назад казавшаяся почти нереальной, постепенно — и довольно быстро — обретала плоть и кровь.
Споры о целесообразности, а затем и о деталях будущей операции остались позади.
Теперь — только действовать.
Авианосцы эскадры — «Сёкаку», «Дзюйкаку», «Сорю», «Хирю», — принимали на борт авиационные экипажи и самолеты.
Переброска техники и живой силы происходила в обстановке полной секретности. Не все сразу, не все в одном месте. Силы накапливались постепенно. Лишь в самый последний момент им предстояло объединиться.
Адмирал с удовольствием взирал на корабль, на офицеров — моряков и летчиков. После побед Японии на море — начиная с победы над Россией и заканчивая недавними триумфами в Китае, — не могло быть никаких сомнений: Страна Восходящего Солнца не знает и не будет знать поражений.
Авиация в Японии развивалась практически «вровень» с авиацией европейских стран. Еще в 1909 году при военном ведомстве был сформировал комитет по аэронавтике.
Именно этот комитет отправил двух офицеров во Францию и Германию для обучения полетам. В 1912 году еще пятеро японцев стали летчиками: трое учились во Франции, двое — в Америке, в школе Кертисса.
Тогда же японский флот приобрел несколько гидросамолетов «Фарман» и летающую лодку «Кертисс».
Для первенцев своей морской авиации японцы приспособили транспорт «Вакамия» 1901 года постройки. Этот корабль, первый авианосец японского флота, принимал участие в Первой мировой войне.
Два гидросамолета совершали разведывательные полеты, наносили бомбовые удары по немецким кораблям. В качестве бомб использовались оперенные артиллерийские снаряды.
«Вакамия» подорвался на мине, но идея оборудовать линейные крейсера взлетными платформами осталась.
После Первой мировой войны один из линейных крейсеров флота был перестроен как авианосец.
Он носил имя «Акаги» — «Красный замок» — в честь одного из самых почитаемых в Японии вулканов.
«День рождения» авианосца — дата начала строительства, — падала на ноябрь двадцать третьего. Ровно восемнадцать лет назад.
«Акаги» стал первым тяжелым японским авианосцем. Главный конструктор, капитан первого ранга Кикуо Фудзимото изучил английский аналог и создал собственный корабль.
Самой сложной проблемой, которую предстояло решить, была посадка на палубу самолетов.
Посадочная палуба имела длину сто девяносто метров. Она закреплялась на корпусе на ферменных столбах и состояла из пяти сегментов, соединенных подвижным сочленением. Это придавало палубе гибкость во время качки корабля.
В кормовой части палуба приподнималась на полтора градуса — это помогало самолетам тормозить.
Однако главным приспособлением для остановки садящихся машин был аэрофинишер.
Адмирал имел представление о том, каким был аэрофинишер первоначально. Он состоял из шестидесяти продольных тросов, каждый из которых был около ста метров длиной.
На оси колес основного шасси садящегося самолета прикреплялся ряд крючков. При посадке, когда самолет касался колесами палубы, эти крючки зацеплялись за тросы. После этого, даже при сильном боковом ветре, самолет уже не мог двигаться юзом и упасть за борт.
Зато случалось так, что при посадке самолет капотировал и ломал винт, а летчик получал травмы. Так что конструкция оказалась довольно опасной.
Поэтому в декабре тридцать первого на «Акаги» установили новый аэрофинишер с поперечным расположением тросов — разработка инженера Сиро Кабая.
Устройство состояло из двенадцати тросов, натянутых поперек палубы. Палубные самолеты оборудовали задерживающими крюками.
Но перестройка коснулась не только аэрофинишера. В тридцать восьмом весь авианосец подвергся серьезной переделке.
Открытые ангары, где содержались самолеты, часто заливало водой. Взлетные площадки стали слишком коротки для новых самолетов — монопланов.
Требовалось увеличить емкость цистерн для авиационного топлива, вместимость погребов для авиационного боезапаса. Не говоря уж об усилении зенитной артиллерии самого авианосца.
И тридцать первого августа тридцать восьмого года обновленный «Акаги» вступил в строй. Его взлетная палуба состояла теперь из семи подвижных сегментов, а длина ее достигала почти двухсот пятидесяти метров.
«Акаги» брал на борт девяносто один самолет, из которых двадцать пять считались резервными и хранились в разобранном виде.
Адмирал знал, что сейчас на «Акаги» находятся новейшие истребители А6М2, пикирующие бомбардировщики D3A1 и торпедоносцы-бомбардировщики B5N2. Летный состав с весны нынешнего года постоянно совершенствуется.
— Курс на залив Саэки, — приказал адмирал.
Он был доволен увиденным.
17 ноября 1941 года, 15 часов, борт «Акаги», залив Саэки
Прибыл адмирал Ямамото — главнокомандующий флотом.
Эксцентричный, резкий, известный своей почти маниакальной преданностью морской авиации, Ямамото собрал всех командиров на палубе.
Сейчас на «Акаги» находилось более ста высших морских и летных офицеров.
Собрались капитаны других кораблей эскадры и командиры авиачастей.
Ямамото обратился к ним с краткой речью.
— Мы не можем не победить, — сказал он. — Они просто не догадываются, что их ждет.
На столе в каюте адмирала валялся смятый американский журнал со статьей какого-то «всезнайки».
Пугая денщика, адмирал читал статью на английском и громко хохотал.
Особенно его развеселила фраза про «старые полотняные бипланы», которыми якобы вооружена японская армия.
И ведь японцы уже наносили сокрушительные удары по авиации противника в Китае — но Америка ухитрилась до сих пор этого не заметить!
17 ноября 1941 года, 23 часа, борт «Акаги»
Собрание давно закончилось. Люди разошлись по своим кораблям.
Сразу после этого бухту Саэки покинул «Хирю» и с ним два эсминца сопровождения.
Вскорости за ними последовал «Сорю».
«Хирю» обошел остров Окиносима и вышел в открытое море.
«Сорю» обошел остров Сикоку с юга.
Они направлялись порознь к точки сбора в районе Курильского архипелага.
«Сёкаку» и «Дзюйкаку» вышли позднее и двинулись все к тем же координатам, но другим путем.
Настал черед «Акаги».
— Поднять якоря! — прозвучал голос командира, капитана первого ранга Куичи Хасегавы.
Авианосец вышел из залива.
Впереди чернел остров Нанпо. Отсюда «Акаги» взял курс на север.
Миновал Йокосуку, где еще недавно проходил ремонт. Затем осталась позади Иокогама.
— Где сейчас находится авианосец «Каги»? — спросил Ямамото.
Капитан Хасегава ответил:
— Пока все идет по плану. «Кага» вернулся в Сасебо, где недавно ремонтировался. Ему нужно принять на борт сто торпед для удара по известной нам цели.
— Разработка торпед закончена?
— Кое-что нуждается в усовершенствовании. «Кага» возьмет несколько специалистов из Иокосуки, чтобы они завершили работу во время плавания.
— Да, время, — задумчиво подхватил Ямамото. — Времени совсем не остается.
Он вернулся к себе в каюту, разложил бумаги, полученные сегодня от одного из разведчиков.
Офицер морской авиации Сугуру Сузуки совершил круиз на Гавайи на пассажирском пароходе «Тайё-мару».
Круиз оказался чрезвычайно познавательным.
Ямамото перечитывал снова и снова данные, собранные этим наблюдательным человеком.
«Тайё-мару» совершил свое плавание по маршруту, которым сейчас предстоит идти эскадре.
Сузуки каждый день изучал погоду: видимость, силу и направление ветра, качку.
«Первые американские патрульные самолеты я видел на расстоянии двухсот миль от Оаху, — сообщал он. — В ста милях отмечены групповые полеты. Однако, что любопытно, к северу от Оаху мне не встретилось ни одного корабля!»
— Конечно, это не означает, что мы также никого не встретим, — пробормотал Ямамото, — однако сведения чрезвычайно обнадеживают.
Он был немного разочарован тем, что Сузуки плохо рассмотрел базу Перл-Харбор в бинокль. Все-таки база располагается достаточно далеко от Гонолулу, куда пассажирский пароход прибыл первого ноября.
Пять дней «Тайё-мару» стоял в Гонолулу. И все эти дни Сузуки наблюдал за американскими самолетами. Семнадцатого он вернулся в Японию.
Ямамото не обольщался: многое сейчас удавалось просто за счет того, что американцы не принимали «желтолицых» всерьез.
«Полотняные бипланы»! Он невольно усмехнулся. Неужели они сами в это верят?
23 ноября 1941 года, борт флагманского авианосца «Акаги»
Оперативное совещание открыл адмирал Нагумо.
Оглядев собравшихся — командиров кораблей, летных и штабных офицеров, — Нагумо коротко произнес:
— Ваша задача — атака Перл-Харбора. Это основное. Однако если дипломатические переговоры с Америкой, которые проходят прямо сейчас, завершатся удачно, мы немедленно, без боя, возвращаемся в Японию.
Судя по выражению лица адмирала, он не верил в подобный исход. Война была неизбежностью. И Ямамото прав: начать ее следует сильным ударом и выиграть быстро.
— В любом случае, — завершил адмирал Нагумо, — вы обязаны выполнять приказы четко и в полной мере.
Начальник штаба контр-адмирал Кусака заговорил о том, что беспокоило его больше всего:
— Несмотря на обнадеживающие донесения разведки, существует возможность встретить корабли — как нейтральные, так и суда противника. Если нас обнаружат хотя бы за день до выхода на боевую позицию, придется без боя поворачивать назад.
Это заявление встретило серьезные возражения.
Ямамото подытожил общее мнение:
— Мы слишком долго готовили эту операцию. Если дипломатия даст осечку, удар непременно должен быть нанесен. Предлагаю альтернативу на случай встречи с противником.
— Слушаю, — надменно проговорил Кусака.
— Эскадра ляжет на обратный курс. А с наступлением темноты возобновит движение к цели.
— Полагаете, это их обманет?
— Полагаю, да, — кивнул Ямамото. — Нам ведь не придется поддерживать иллюзию нашего отступления долго. Одного дня будет достаточно.
— Ну а если такая встреча произойдет в самый день нанесения удара? — продолжал Кусака.
— В таком случае встреченный корабль следует потопить, — хладнокровно отвечал Ямамото.
Слово взял начальник штаба воздушного флота контр-адмирал Такидзиро Ониси.
Он раздал офицерам копии подробных карт.
— Здесь — детальный план атаки, — объяснил он. — Операция будет длиться от получаса до часа. Первая цель — уничтожение американских авианосцев и линкоров, стоящих на якоре вокруг острова Форд. Следует также рассеять американскую авиацию в районе острова Оаху.
Его заместитель, капитан первого ранга, офицер штаба авиации Первой авианосной эскадры, Генда добавил:
— За час до старта самолетов первой волны с борта тяжелых крейсеров «Тоне» и «Чикума» взлетят два разведчика. Один направится к базе Перл-Харбор, другой — к рейду Лахайна. Пилотам следует точно определить расположение американских кораблей в своем секторе, сообщить число и класс обнаруженных судов противника, состояние воды, силу ветра. Устанавливается режим радиомолчания — до завершения операции. Нарушить его имеют право только эти два разведчика. Между собой корабли будут поддерживать связь посредством семафора или проблескового прожектора.
Полковник Фучида поднялся со своего места.
— Разработаны пять возможных схем налета на Оаху. Мы считаем, что пилоты должны изучить и освоить все пять. В зависимости от ситуации можно будет действовать согласно одному из предложенных планов. Это позволит нам легко координировать действия при любом развитии событий.
Он откашлялся и начал читать, почти не заглядывая в листок:
— Вариант первый: американский флот находится в Перл-Харборе. Вариант второй: на рейде Лахайна. Третий: часть флота находится в Перл-Харборе, часть — в Лахайна. Четвертый: флот находится в открытом море. И наконец вариант пятый: флот Соединенных Штатов находится в открытом море, и местонахождение его неизвестно.
— Какой вариант вы считаете наиболее вероятным? — спросил Ямамото. На самом деле адмирал знал ответ.
Фучида только подтвердил его догадку:
— Первый.
© А. Мартьянов. 06.11. 2013.
