-
![LANG-CODE-KEY]()
LANG_NAME_KEY
-
Войти или создать аккаунт
— Мы сохранили имя Ньюпора в названии фирмы, — так говорил новый глава компании — Анри Дойч де ла Мерт. — Это же имя будут носить производимые нами самолеты. Сколько бы ни просуществовала фирма, какие бы наименования она ни получала впоследствии, — самолет останется «Ньюпором».
Анри Дойч де ла Мерт, этот истинный энтузиаст развития воздухоплавания, глубоко и серьезно переживал гибель братьев Ньюпор — Эдуарда и Шарля.
— Мы пережили нелегкие времена, — продолжал он. — Недавно нас покинул главный конструктор Франц Шнейдер. Что ж, он гражданин Швейцарии и при всей его одаренности, оставался, очевидно, просто наемником... Его куда больше занимала борьба с Антоном Фоккером за патент на синхронизатор для пулемета, нежели работа в нашей компании. Новый генеральный конструктор, господин Гюстав Делаж, которого я имею удовольствие вам представить, продолжит работу над текущими проектами, — так заключил свою речь перед сотрудниками фирмы де ла Мерт.
Для начала Гюстав Делаж приступил к разработке гоночного полутораплана.
Полутораплан отличался от биплана тем, что верхнее его крыло имело нормальную ширину и находилось над фюзеляжем, а нижнее, размещавшееся под фюзеляжем, при том же размахе было значительно более узким.
Между собой крылья соединялись распорками в форме буквы «V».
Самолет назвали «Ньюпор Х».
Именно в эти дни военный министр Александр Мильеран призывал сограждан к созданию воздушного флота:
«Мы должны задаться целью дать нашему отечеству бесчисленные полчища аэропланов для неутомимой охраны наших границ, — гремел министр со всех газетных полос. — Будущая судьба Франции, защита нашей собственной безопасности и чести зависят от этого!»
Делаж не раз обдумывал эти слова.
Каким образом «полчища аэропланов» могут защитить честь Франции?
Самолет может быть разведчиком. Или, положим, корректировщиком артиллерийской стрельбы, если отработать взаимодействие с наземными частями. Возможна также бомбардировка воздушных объектов.
Однако «Ньюпор Х» все-таки оставался в первую очередь спортивным самолетом.
— Есть ли шанс ли переделать его в самолет военный? — поставил вопрос де ла Мерт.
Делаж задумался.
— Возможности подобного использования полутораплана имеются, — ответил он наконец. — У пилота хороший обзор вперед и вниз — поэтому роль разведчика «Ньюпор Х» освоит без труда. Наверное, сможет он выступить и в роли истребителя.
— Каким вы представляете себе бой между двумя самолетами? — продолжал де ла Мерт. — Как, по-вашему, могло бы протекать подобное сражение?
— Полагаю, нам следует с самого начала отказаться от средневековых фантазий, вроде гири на длинном тросе или пилы на хвосте аэроплана, — предположил Делаж.
— Как насчет бомб, которые сбрасываются на машину противника? — поинтересовался де ла Мерт.
— Звучит как будто современно, но мне кажется, это неэффективно. — Делаж вздохнул. — Неужели дойдет до войны? Мне отвратительно представить себе, что летательные аппараты будут уничтожать друг друга прямо в воздухе.
— Тем не менее, следует готовиться ко всему, — заключил де ла Мерт. — Хочешь мира — готовься к войне. И так далее.
22 мая 1916 года, район Мауэнвилля, Франция, Западный фронт
Капитан Альберт Болл поднял свой одноместный истребитель «Ньюпор XI».
...Как и предвидели Делаж и Дойч де ла Мерт, спортивный самолет без больших «потерь» смог превратиться в истребитель.
Первым из таковых стал «Ньюпор XI» — уменьшенный вариант самолета «Ньюпор Х» — маленький, маневренный.
Этот самолет не имел приборной доски. Немногочисленные приборы — буссоль, хронометр, тахометр и альтиметр — размещались в разных углах кабины. Это заставляло пилота постоянно вертеть головой.
Новый «Ньюпор», одиннадцатый, быстро получил прозвище «бебе», «крошка» — потому что был почти таким же, как его предшественник... только маленьким.
И смертоносным — в умелых руках. Ведь он был создан специально для борьбы с аэропланами противника.
Пулемет «Льюис», установленный на верхнем крыле, стрелял поверх пропеллера. Поскольку дотянуться до пулемета летчик не мог, спуск осуществлялся с помощью гибкого тросика.
Диск вмещал только 47 патронов. Позднее появится девяностошестизарядный — но только позднее.
В ходе боя пилоту то и дело приходилось отстегивать ремни, вставать в кабине и, удерживая ручку ногами, перезаряжать пулемет. В этот момент летчик оставался полностью беззащитным, а мог и просто выпасть из кабины.
Наведение осуществлялось «на глазок» — по следам трассирующих пуль. Что, в свою очередь, вело к перерасходу боеприпасов.
И все-таки это был первый боевой самолет, выпущенный фирмой «Ньюпор», и он хорошо себя показал.
Первая эскадрилья, оснащенная «бебе», приступила к боевым вылетам уже 5 января 1916 года, а через месяц на фронте действовало почти сто таких самолетов.
Капитан Альберт Болл, родом из «робин-гудовского» Шервуда, двадцатилетний красавец с задумчивым лицом, был героем Англии, гордостью своей страны.
В девятнадцать лет он получил летное свидетельство и через три недели уже сражался на фронте.
Сначала — разведка, затем — несколько боев, сбитый змейковый аэростат — «Военный Крест» за боевые заслуги... И снова полеты и сражения.
В июне 1916 года он установил на своем самолете одну «хитрую штучку», изобретение механика 11 эскадрильи Королевских ВВС сержанта Фостера.
Еще в середине апреля Фостер взял да установил на самолет своего пилота капитана Купера пулемет «Льюис» на выгнутой направляющей. Таким образом, пилот получил возможность, не вставая с кресла, опускать пулемет вниз и менять диск или передергивать заевший затвор.
В верхнем положении пулемет был отъюстирован с телескопическим прицелом «Олдис», установленным перед кабиной на уровне глаз пилота.
Система Фостера была опробована и оценена по достоинству. Скоро почти все машины французского производства, летавшие в составе английских частей, получили такую.
Сами французы, кстати, ею не пользовались.
Ну и напрасно.
Болл считал, что воевать нужно с максимальной эффективностью. Несмотря на свою молодость, он оставался холодным и расчетливым человеком. Охотничий азарт, ярость битвы, опьянение полетом — все это, казалось, было ему чуждо.
У него имелась боевая задача: произвести разведку, уничтожить вражеский самолет. Остальное, в том числе и личные эмоции, не имело значения.
Ну все, пора. Взлет.
«Ньюпор XI» отрывается от земли.
Первый «гунн» — двухместный «Роланд». Хорошо... Тихий подход, затем — стремительное сближение. «Ньюпор» резко пикирует... Но что это? Немцы сперва насторожились, затем расслабились — англичанин ушел вниз.
Обычно атака происходит сверху. Снизу никто не атакует.
Очередной глупый англичанин.
Но «мальчик из Шервудского леса» был не глуп — напротив, дьявольски хитер и хладнокровен.
Оставаться близко под ускользающим противником в течение времени, достаточного для нанесения удара, — трудно. Но Болл умел это делать.
И вот, оказавшись под противником, он подтащил пулемет вниз по раме и начал стрелять вверх с расстояния в тридцать футов — прямо в беззащитное брюхо вражеского самолета.
А теперь нужно быстро уходить. Подбитый немец начал падать, и хорошо бы не упасть вместе с ним...
Готово. Сверкая крыльями, «Ньюпор» летит дальше.
Боллу не нравилось сражаться в команде. Он любил одиночество. И не потому, что не хотел делиться славой. Во время этой войны славы хватит на всех. Не обязательно даже оставаться в живых, достаточно задержаться на этом свете на пару лет...
Семь «гуннов». Вот это уже плохо. С семью даже капитан Болл, пожалуй, не совладает. А внизу уже германская территория.
Немцы быстро распознали «Ньюпор» и всей стаей устремились к нему. Со всех сторон, казалось, летели пулеметные очереди.
Болл пристально всматривался в противника, выжидая и прикидывая — как лучше уйти от атаки.
«Прикинуться мертвым», — понял он. Еще одна пулеметная трасса сверкнула совсем близко от его головы. Болл упал лицом вперед и ввел самолет в штопор.
Теперь он был абсолютно спокоен. Каждое мгновение он знал, что следует делать. Время как будто остановилось. Сейчас нужно застыть. А вот сейчас — пора!..
Над самой землей Болл хладнокровно выровнял машину и ушел за линию фронта.
— Сбили? — Немецкие летчики быстро обменивались сигналами, взмахами рук показывали на землю. — Но где он?
— Где-то валяется, — решили они наконец. И принялись спорить о том, на чей счет записать победу над английским истребителем...
Вечером героя разыскивал командир эскадрильи.
— Он, как всегда, в моторе копается, — доложил механик.
И точно, герой был обнаружен в ангаре. Его одежда была вымазана маслом, рукава закатаны, руки черны.
— Мой Бог, в каком вы виде, сэр! — не выдержал командир. — У вас же есть механик для такой грязной работы.
— Мне спокойнее, если я все отрегулирую, исправлю, проверю и, главное, заряжу сам, сэр, — ответил Болл. — Это привычка.
— Вы неряха, сэр, — строго произнес командир. — Дошло до того, что вы взяли привычку летать без шлема и защитных очков.
— В небесах нет девушек, которые могли бы оценить мой элегантный внешний вид, — усталым голосом ответил Болл. Но поневоле он покраснел.
— Вас отправляют на отдых, капитан, — сказал ему командир после паузы.
Болл молча отсалютовал и продолжил работу.
— Вы... — Командир хотел сказать: «Какой же вы еще мальчик», но вместо этого сказал другое: — Вас опять не видели в столовой.
— Я беру с собой кексы в самолет, — ответил Болл. — Мне так вкуснее. Вы же знаете, сэр, что я живу в воздухе. На земле истребители «гуннов» не попадаются.
— Болл, одинокие волки долго не живут, — сказал командир. — Вам лучше бы сражаться в команде.
— Ах, сэр, я люблю мою работу, — спокойно ответил «мальчик из Шервуда».
7 мая 1917 года, район Камбре, Западный фронт
Командир эскадрильи 56 авиакрыла истребителей капитан Альберт Болл снова поднялся в небо.
Недавно он вернулся из отпуска. Самым выдающимся событием этого отпуска газетчики сочли диалог между капитаном Болом, знаменитым английским асом, и английским же премьер-министром.
Встреча произошла на званом обеде. Присутствовали, помимо двадцатилетнего капитана, несколько генералов.
— Что нового на фронте, сэр? — обратился к Боллу премьер-министр.
Болл ответил исторической фразой:
— Приятного аппетита, сэр!
Премьер немного удивился:
— Что я могу сделать для героя Британии?
— Отправьте меня на фронт, — попросил Болл.
И снова начались боевые вылеты, один за другим.
...Надвигалась гроза, однако Болл считал, что вылет вполне возможен. Он поднял самолет в воздух.
Немцы тоже считали, что плохая погода — не настолько плоха, чтобы отсиживаться дома. Двенадцать «Альбатросов» кружили над полем близ Камбре.
— Одиночка-англичанин! Отличная добыча! — вскричал в азарте Лотар фон Рихтгофен, младший брат знаменитого своей кровожадностью «красного барона». — Ату его!
Недаром брат называл Лотара «мясником»...
«Альбатросы» ринулись на Болла. Тот ответил пулеметным огнем, затем поднялся повыше, и туча скрыла его.
— Где он? — Лотар готов был стрелять в то же мгновение, когда появится цель.
Из тучи выпал английский самолет.
— Подбит! — закричал Лотар в восторге. Он испытывал почти экстаз, глядя, как англичанин вошел в штопор и понесся к земле.
Болл не был подбит. Он снова уходил в штопоре — как делал уже не первый раз.
Усталость ли, дурное самочувствие, погода — или просто удача оставила его?
Болл не сумел вывести самолет из штопора. Он едва уловил краем сознания каких-то людей — местных крестьян, — подбежавших к нему и лопотавших на своем смешном французском. Они пытались вытащить упавшего летчика из-под обломков.
Но потом пришел врач, перечислил переломы, постоял секунду и на своем — совсем не смешном немецком — констатировал смерть.
Альберт Болл был похоронен немцами с воинскими почестями. Уже после войны его отец выкупил этот клочок земли, чтобы поставить сыну памятник.
© А. Мартьянов. 30.01.2013.
Продолжение следует.
Обсудить рассказ можно здесь.
