-
![LANG-CODE-KEY]()
LANG_NAME_KEY
-
Войти или создать аккаунт
17 февраля 1936 года, Хендон
Майор Хьюм-Райт был удивлен и взволнован, когда начальство сообщило ему о намерении не просто создать новую бомбардировочную эскадрилью, но возродить легендарную Девяносто восьмую, которая прославилась в годы Великой войны.
— Преемственность и традиции — важная составляющая часть английского общества, — кивнул майор. — Я буду счастлив возглавить это соединение.
— Обстановка в мире изменилась. Пахнет войной. Вторжение Италии в Абиссинию, гражданская война в Испании... Англии необходимы сильные ВВС! Теперь об эскадрилье...
Возрожденная Девяносто восьмая получила красивейшие и весьма любимые летчиками бипланы Хаукер «Хинд» — первоначально их было только шесть.
Они приятно напоминали «Де Хэвилленды-9», с которыми Девяносто восьмая сражалась и побеждала немцев двадцать лет назад. Естественно, их характеристики были намного лучше — скорость и скороподъемность, например.
Но открытая кабина, тканевое покрытие фюзеляжа и крыльев, неубираемое шасси — все напоминало старые добрые надежные самолеты.
Как и было сказано, традиции и преемственность.
Летчики с энтузиазмом взялись осваивать новые машины. Скоро самолетов было уже тринадцать. Тренировочные полеты не прекращались несколько месяцев.
8 июня 1938 года, Дерби
Майор Данкин — новый командир эскадрильи — прибыл вместе с новыми самолетами.
Летчикам был представлен новейший бомбардировщик — Фэйри «Бэттл», тяжелая машина, рассчитанная на экипаж в четыре человека.
«Бэттл» представлял собой пример добросовестной работы без малейших признаков творческого полета (каламбур, для авиации довольно мрачный). Министерство заказало самолет с определенным набором характеристик — фирма «Фэйри» выдала ему самолет, в точности соответствующий требованиям.
После изящного, интересного самолетика «Хинд» — скучная громадина «Бэттла»...
— Отставить разговоры! — командир сурово пресекал всякое проявление недовольства со стороны пилотов. — Нам выделили совершенно новую технику. Англия смотрит на нас, джентльмены. И мы не должны подвести Англию.
Началась работа по освоению «Бэттлов».
А война надвигалась все ближе.
16 апреля 1940 года, Нант, Франция
Спустя двадцать два года Девяносто восьмая бомбардировочная вернулась на французскую землю.
Теперь уже не «Де Хэвилленды», а тяжелые «Бэттлы» опускались на аэродром близ Нанта...
17 июня 1940 года, гавань Сен-Назер
Командир эскадрильи уинг-коммандер Аштон следил за погрузкой в порту.
Вокруг царила сумятица. Война во Франции началась и закончилась так стремительно, что никто ничего толком не понял и уж тем более не успел сделать.
Несколько раз англичане на «Бэттлах» вылетали бомбить немецкие бронеколонны. Пару раз даже удачно. Более-менее.
Только все это выглядело бессмысленным. Тысячи людей снялись с мест и хлынули на юг. Беженцы, деморализованные солдаты — все смешались в кучу.
Немецкие танки, мотопехота заполонили французские дороги. Невозможно победить там, где сдался сам народ.
Но эти мысли мелькали у Аштона отрывочно, не складываясь в четкие формулировки. Спасение военных — в выполнении конкретной, ясно поставленной задачи.
В данном случае — задачи по погрузке личного состава эскадрильи на грузовой корабль «Ланкастрия».
Некогда «Ланкастрия» — двадцать второго года постройки — была роскошным пассажирским лайнером. Сейчас она превратилась в рабочую лошадку войны — перетаскивает на себе военных и грузы.
Огромная «Ланкастрия» сияла огнями, как будто радовалась предстоящей океанской прогулке. Семь тысяч человек были на ее борту.
Из них — семьдесят пять летчиков Девяносто восьмой эскадрильи. Аштон был наконец удовлетворен: эвакуация вверенного ему подразделения проходит успешно, без эксцессов.
Корабли вышли в море.
Через два часа над «Ланкастрией» закружились самолеты.
Несколько летчиков вышли на палубу, наблюдая за полетом.
— Ju.88, — определил Аштон. — Неприятно это признавать, джентльмены, но немцы умеют строить самолеты.
— У нас есть хотя бы пара зенитных установок? — спросил лейтенант Андерсон. Он заметно нервничал и не скрывал этого.
— Не знаю. Не я командую «Ланкастрией», — пожал плечами Аштон. — Надеюсь, эти моряки знают, что делают. А почему вы так беспокоитесь, Андерсон?
— Я не умею плавать, — признался Андерсон.
В этот момент «Юнкерс» снизился и сбросил бомбу. «Ланкастрия» вздрогнула, как живое существо. Вторая бомба тоже попала в цель. Корабль остановился.
— Кажется, мы повреждены, — хладнокровно заметил Аштон. — Думаю, ничего особенного. Если бы нас повредили сильно, мы бы уже тонули.
Это доказывало, как мало знал бравый летчик о морском деле!
«Ланкастрия» затонула за двадцать минут.
...Уинстон Черчилль был в ярости.
Только что завершилась эвакуация английских войск из Дюнкерка. Операция, которую никак нельзя назвать «славной». По сути, это было обычным бегством, которое удалось лишь потому, что враг замешкался и не нанес оперативно последнего, убийственного удара.
И вот — новая катастрофа! Немцы утопили «Ланкастрию» — огромный лайнер. Одному богу известно, сколько народу на ней погибло. Несколько тысяч, это точно.
В частности, пошел ко дну почти весь личный состав недавно возрожденной — и благословленной Его Величеством — Девяносто восьмой бомбардировочной эскадрильи. Какой там бишь у нее девиз? «Никогда не ошибаться»? Да уж... Ошибочка вышла...
Корреспондент «Таймс» пристально, почти умоляюще глядел на Черчилля.
— Но ведь что-то об этом нужно написать? — сказал он наконец тихо. — Народ ведь имеет право знать...
— Народ? — заорал внезапно Черчилль. Он покраснел, на лбу выступили крупные капли пота. — О да, народ имеет право... Напишите вот что. «В ходе эвакуации британских войск из Франции, подписавшей позорный мир с Германией, был потерян только один корабль — «Ланкастрия». Остальные благополучно добрались до родных берегов».
27 августа 1940 года, Акурейри, Исландия
Немногочисленные уцелевшие после катастрофы летчики (в их числе и командир эскадрильи Аштон) были настроены пессимистично.
— Вряд ли эскадрилью сохранят, — высказывался Аштон. — Скорее всего, нас расформируют. Разошлют по другим подразделениям.
Но королевская подпись на гербе сделала свое дело: Девяносто восьмую решили сохранить. Доукомплектовали и отправили в Исландию.
Плохая погода, постоянный ветер, вулканы, туманы и горы — Исландия отнюдь не выглядела раем для пилотов.
Аэропорт Акурери, скрытый во фьорде, выглядел слишком маленьким для тяжелых четырехместных бомбардировщиков.
Старший лейтенант Артур Раунд не скрывал недоверия:
— Взлетно-посадочная полоса короткая. Как будем садиться?
— Тренируйтесь, старший лейтенант, — подбодрил Аштон. — И одевайтесь теплее. Берегите здоровье. Внимательно изучайте местность вокруг аэродрома. Вы правы: погода здесь паршивая, придется ориентироваться в плохих условиях. Но есть и плюс: немцам это все тоже не облегчает задачу.
Эскадрилье предстояло осуществлять патрулирование, выявлять германские подводные лодки, сопровождать конвои, осуществлять разведку, а в случае атаки немецких самолетов — оборонять остров.
Началась обычная рутинная работа эскадрильи...
26 мая 1941 года, Акурейри, Исландия
Генерал-майор Генри Кертисс, вновь назначенный командующим британскими вооруженными силами в Исландии, прибыл на место службы.
Он совершил перелет из Британии и на открытом автомобиле отправился в Акурейри.
Машина тряслась по горным дорогам, среди камней, обрывов, то ныряя в долину, то карабкаясь по склонам.
В конце концов она перевернулась.
Несколько человек пострадало. Генерал-майор не скрывал раздражения:
— Неужели нельзя организовать нормальную перевозку военнослужащих? Свяжитесь с кем-нибудь, в конце концов!..
По рации из штаба ответили:
— В Эйяфьордуре есть подходящая площадка. Вас заберет оттуда «Бэттл» старшего лейтенанта Раунда. Пострадавших рекомендуем переместить на английское госпитальное судно «Лейнстер», оно находится в порту Акурейри.
Артур Раунд со своим экипажем — Реджинальдом Хопкинсом, Генри Талботом и Кейтом Гарретом — поднял «Бэттл» и, описывая круги, поднялся в облака.
...Больше этот самолет никто не видел.
15 июля 1941 года, Рейкьявик
— Ну вот и все, покидаем Исландию, — сказал сержант Талбот. — Не скажу, что этому не рад. Все-таки с летной погодой дела здесь обстоят паршиво.
— Да ладно тебе, — Пит Дайер хлопнул его по плечу, — ты ведь выследил немецкую подводную лодку. Ты — герой.
— Ну, я ее бомбил, но нет никаких доказательств, что я ее утопил, — пожал плечами Талбот. — В основном мы тут летали с риском разбиться в горах и занимались любимым видом спорта английских летчиков — «Найди «Бисмарк». И, кстати, разок тебе удавалось забить мяч в эти ворота.
— Я сфотографировал «Бисмарк», — скромно признал Дайер. — Только не очень-то много от этого толку... Когда я возвращался с той охоты, погода загнала меня в Рейкьявик, и вот тогда-то я увидел «Харрикейны». Черт побери, Джо, как только я приметил эти самолеты, я сразу подумал: наши дни сочтены. Куда нашему «Бэттлу» против «Харрикейна»!
— Так ведь задачи у нас вроде как разные, — сказал Джо Талбот.
— Возражай, не возражай, а наша эскадрилья расформирована, и против этого уже не поспоришь.
Пилоты готовились вернуться в Англию. «Бэттлы» были демонтированы, их грузили на корабли, чтобы отправить в Канаду. Как говорится, колониям, даже бывшим, — второй сорт.
21 августа 1999 года, Акурейри
Хёрдур Гериссон поставил точку и отложил отчет в сторону.
Почти двадцать лет он и его жена, Хрефна Кристиансдоттир, занимались поисками таинственного «Бэттла», пропавшего в горах Исландии в сороковом году. Загадка этого самолета не давала им покоя.
Хрефна проводила время в архивах, изучая рапорты, отчеты, статьи, надеясь найти какую-то мелочь, которая подскажет, где искать машину Артура Раунда.
Поиск по расчету координат не давал результатов — там попросту ничего не оказалось.
А что же тут удивительного? «Бэттл» упал куда-то на ледник, где льды не таяли даже летом. И, более того, льды двигались, перемещая замурованные в них останки самолета.
И все же упорные исландцы добились своего. В девяносто девятом они все-таки отыскали разбитый самолет и извлекли изо льда останки четырех пилотов.
Наконец-то Артур Раунд и его товарищи обрели вечный покой на кладбище — в Рейкьявике.
А то, что осталось от «Бэттла», очутилось в авиационном музее в «северной столице» острова, Акурейри.
— «Бэттл» был самолет широко распространенный, но нелюбимый, — задумчиво произнес Хердур. — В результате никто не позаботился сохранить для истории хотя бы пару экземпляров — для музеев. Фрагменты нашего «Бэттла» — немногое, что сохранилось в мире от этого типа самолета.
— Будем объективны — в шестидесятые из двух найденных в разных местах машин собрали одну для английского музея авиации в Хендоне, — возразила Хрефна.
— Но это и все, а ведь их выпустили более двух тысяч!..
Ни Хёрдур, ни Хрефна не задавались вопросом: стоило ли тратить двадцать лет на поиски этих останков.
В истории должно быть как можно меньше белых пятен.
Но главное — никто из них не смог победить непреодолимую тягу исландцев «всех спасать». Сперва спасай, потом задавай вопросы. И даже если спасать уже почти нечего, — все равно, идти и вытаскивать изо льда!.. «Бэттл» и его экипаж должны быть возвращены людям.
© А. Мартьянов. 02.09. 2013.
Обсудить рассказ можно здесь.
